Статья Ингрид Клэйтон, психотерапевтки, которая пережила сексуализированное насилие отчима в детстве.

Опыт газлайтинга со временем приводит к тому, что мы принимаем эстафету у абъюзера и начинаем газлайтить себя самих. В результате, мы можем начать заниматься самогазлайтингом. В этом случае мы начинаем не только сомневаться в реальности наших душевных ран, но и во всем, что касается нашей жизни и восприятия.

В наши дни многие слышали о газлайтинге. Это форма эмоционального насилия, когда с помощью манипуляций и минимизации людей заставляют сомневаться в их восприятии реальности.

Самогазлайтинг означает, что мы приняли эстафету у газлайтера. Мы приняли его насилие (или отсутствие защиты от него) как норму жизни и начали газлайтить сами себя.

В моем личном случае самогазлайтинг выглядел примерно так:

«Вероятно, все было не так уж плохо».

«Нет, ну у меня не было «настоящей» травмы».

«Если бы я была сильнее как личность или более духовно развита, я бы не чувствовала ничего подобного».

«На самом деле он не это имел в виду, мне просто так показалось».

«Она не поверила мне, потому что мне вообще нельзя верить».

«Мне давно было пора это преодолеть, почему я позволяю этому влиять на все аспекты своей жизни?»

Сейчас, когда мне уже больше 40 лет, я вижу, что с детства и большую часть жизни я газлайтила сама себя. Это глубоко укоренившаяся привычка. Я получила психологическое образование и начала заниматься психотерапией травмы, но я все равно не могла до конца поверить в свое собственное травматичное прошлое. Оно превратилось в призрак, который преследовал меня, но я продолжала думать: «Я просто слишком чувствительная, наверное, я делаю из мухи слона».

Все эти мысли полностью соответствовали версии моего абъюзера. Мой отчим никогда не признавался в своей лжи и в том насилии, которому он подвергал меня, а моя мать делала вид, что ничего не замечает. Когда я попыталась объяснить социальной работнице, что происходит у меня в семье, она ответила: «На эмоциональное насилие нельзя подать жалобу». В моем детском мозгу это означало, что в моей жизни нет никакой серьезной проблемы, а значит, проблема во мне самой.

Меня захватил шторм эмоций — тревожность, депрессия, замешательство и стыд. Но даже эти эмоции казались мне самозванками, потому что они должны появляться в ответ на «настоящую» проблему, так что я говорила себе, что я не должна их испытывать.

В результате, у меня произошел разлом в психике, словно в ней внезапно оказалось двое людей. Одна знала, что с ней произошло, знала, что это плохо, и что я в этом не виновата. Вторая же брала всю ответственность на себя, просто для того, чтобы как-то с этим дальше жить.

Несколько десятилетий я жила в «режиме выживания», я пыталась работать над «эмоциональной регуляцией», но это были попытки подстричь сорняки вместо того, чтобы прополоть их. Их корни уходили очень глубоко, и когда сорняк вырастал заново и был сильнее прежнего, это лишь подтверждало изначальный газлайтинг: «Видите, я просто ненормальная».

Невидимая природа газлайтинга и самогазлайтинга

Одна из главных опасностей газлайтинга и самогазлайтинга в том, что они невидимы по своей природе. Их очень трудно выявить. Я помню, что в детстве я мечтала, чтобы у меня были синяки. Тогда, наверное, та социальная работница стала бы меня слушать.

Невидимые раны легко ставить под сомнение, и как только я начала сомневаться в важнейших событиях, это распространилось на все остальное. Я начала сомневаться во всем. В том, что я заслуживаю заботы, чего-то хорошего, достижений. Я чувствовала, что совсем не могу себе доверять. Я постоянно искала какую-то неопровержимую истину, но вокруг было лишь множество потенциальных объяснений. Постоянный калейдоскоп сомнений, постоянная самокритика, постоянные самообвинения.

Я узнала, что дети с «невидимыми синяками» нередко сочиняют истории, связанные с их болью. Я вижу в этом гениальную попытку сохранить источник проблемы «вовне», там, где ему и место. Но со временем даже это ведет к усилению самогазлайтинга, когда ложь обнаруживают, и дети думают: «Ну да, это я во всем виновата».

Когда я училась в восьмом классе, я ночевала в гостях вместе с несколькими подружками. Ранним утром я начала притворяться, что говорю во сне. Я говорила про своего отчима и про то, что я хочу покончить с собой. На самом деле суицидальных мыслей у меня не было, но про пережитое насилие я не врала. Просто мне казалось, что мне нужно придать этому «рассказу во сне» веса.

Несколько подруг начали говорить со мной, они пытались узнать больше, и я почувствовала, что меня, наконец, увидели. Они слышат меня, они заметили мою боль. Но остальные девочки решили, что это истерика и попытка привлечь внимание, они вышли из комнаты, чтобы не участвовать в «спектакле». Этот раскол в группе девочек был отражением моего расщепленного «я», расщепления между моими острыми потребностями и чувством отвращения к себе.

Это произошло 34 года назад, но я до сих пор вздрагиваю, когда пишу об этом, словно это произошло этим утром. Я все еще испытываю сильный стыд из-за своей реакции на пережитое насилие. Сейчас это кажется неудачной попыткой понять, что происходит, и получить помощь, но тогда я решила, что это еще одно доказательство того, какая я ненормальная. Зачем я так поступила? Наверное, родители были правы, я действительно врушка и эгоистка.

И так цикл повторяется. Каждая попытка поделиться позволяет еще одному сорняку пустить корни.

Но в этом все и дело — эти корни даже не мои. Они произошли не от меня. Мысли о том, то я врушка и манипуляторша были совершенно осознанно посеяны и тщательно взращивались на протяжении всего моего детства.

Сегодня, если кто-то скажет мне: «Я тебе не верю. Ты врешь. Ты все это выдумала», я буду возмущена и совершенно справедливо возмущена. Я не могу представить себе ситуацию, в которой я скажу это другой женщине. Так что я не собираюсь говорить это самой себе.

Вместо этого я учусь быть свидетельницей своей собственной боли. Реагировать на собственные чувства с принятием, состраданием и без оценки.

Увидеть правду за самогазлайтингом

По моему опыту, ведение дневника — это очень эффективный способ разглядеть правду за самогазлайтингом и понять его источник. После этого я могу поделиться этой правдой с теми людьми, которым я доверяю.

Возможно, мы не сможем переписать прошлое, но мы можем изменить то, как мы на него реагируем. Я больше не буду делать себя проблемой. Я больше не буду принимать на себя ответственность за вред, который был причинен мне. Я больше не буду сомневаться в своей ценности или своих инстинктивных реакциях, потому что другие люди их не подтверждают. Я буду защищать себя, любить себя и доверять себе. И я хочу донести следующее до каждой, кто узнала себя в этом посте:

Если вы сомневаетесь, была ли ваша травма достаточно тяжелой, чтобы чувствовать себя так плохо — была.

Если вы сомневаетесь, заслуживаете ли вы поддержку или того, чего вы добились в жизни — заслуживаете.

Если вы сомневаетесь, сможете ли вы восстановиться после жизни полной газлайтинга — сможете.

Источник: Psychology Today

Поддержите проект: Если вы считаете важными такие материалы, и у вас есть такая возможность, вы можете поддержать работу этого сайта с помощью доната или подписки на Boosty.