На вопрос о том, что такое эмоциональное насилие, большинство назовут некоторые из его тактик – партнер-абьюзер унижает женщину, обзывает ее, отказывается говорить с ней. Даже специалистки по насилию над женщинами с трудом находят язык для описания эмоционального насилия. Неудивительно, что сами пострадавшие женщины с таким трудом определяют эмоциональное насилие, и делают это единственным доступным им образом – рассказывая о своем опыте.
Феминистские определения и исследования насилия против женщин первоначально фокусировались только на физических избиениях. Революционная теория «Цикла насилия», разработанная Ленор Уокер, попыталась объяснить сложную динамику насилия над женщинами, но эмоциональное насилие было включено в нее только как часть «стадии роста напряжения» (Walker, 56-66). Эмоциональное насилие не рассматривалось как самостоятельное явление, его считали лишь предвестником физического насилия. Научное изучение эмоционального насилия было затрудненно, поскольку не только не существовало общего определения, не было точного понимания, что именно включает в себя эмоциональное насилие в различных культурных и социальных контекстах (Tang, 1998).
Большинство исследователей просто называют эмоциональным насилием любую форму насилия, которую нельзя отнести к физическому насилию. В широком смысле эмоциональное насилие включает критику, унижение, изоляцию, угрозы бросить женщину, угрозы причинить вред женщине, детям, ее друзьям или членам семьи, эксплуатацию и финансовый контроль. Тем не менее, описания подобного поведения не позволяют сформулировать четкое определение. Возможно, главная причина проблемы с определением эмоционального насилия заключается в том, что это невозможно дать определение вне контекста насилия над женщиной. В то же время, как информировать людей о проблеме эмоционального насилия без четкого определения? Чтобы понять, что такое эмоциональное насилие, мы должны понять, что такое насилие над женщиной в целом.
Как мы определяем насилие над женщиной? Большинство таких определений состоят из двух элементов. Во-первых, речь идет о действии или действиях, которые причиняют вред. Во-вторых, насилие совершается человеком, у которого есть власть над партнеркой. В случае насилия над женщиной в гетеросексуальных отношениях, социальные нормы предоставляют мужчинам власть над женщинами.
Определение «насилия над женщинами» включают следующие факторы:
Любое вербальное или физическое воздействие, принуждение, или угрожающий жизни отказ от действия, которое направлено против отдельной женщины или девочки, и которое причиняет физический или психологический вред, унижение или намеренное ограничение свободы, которое поддерживает подчиненное положение женщины (Heise, 3).
Другое определение насилия против женщин добавляет новое измерение – преднамеренность со стороны насильника, который совершает эти действия вопреки воле пострадавшей:
Осознанные или преднамеренные действия, которые причиняют вред или создают угрозу причинения вреда… При совершении этих действий мнение партнерки игнорируется или воспринимается с новой враждебностью, также эти действия эксплуатируют дисбаланс власти, и по своей природе эти действия являются противоположными свободному и информированному согласию со стороны партнерки (Roeher Institute, 66)
Остается один вопрос, который не учитывается в этих определениях – является ли одно-единственное действие насилием, или же речь идет только о регулярных и повторяющихся действиях. Хотя даже одно действие может причинить огромный вред, и его нельзя минимизировать; женщины сообщают о кумулятивном эффекте регулярно повторяющихся действий, которые и гарантируют насильнику контроль над ними. Подчинение женщины достигается, когда она начинает бояться будущего насилия и меняет собственное поведение, чтобы избежать негативной реакции со стороны насильника. Эти негативные реакции состоят не только из физического насилия, как это часто считается, они часто включают другие формы насилия, которые заставляют ее чувствовать унижение, боль и, кроме всего прочего, контроль со стороны другого человека. Поэтому насилие над женщиной и эмоциональное насилие – это одно и то же:
Эмоциональное насилие – это регулярное, контролирующее и вредоносное поведение со стороны партнера, цель которого – контроль над женщиной. Результатом эмоционального насилия является то, что женщина живет в постоянном страхе и регулярно изменяет собственные мысли, чувства и поведение, отказывается от собственных потребностей, чтобы избежать дальнейшего насилия.
Разве эмоциональное насилие не является частью любых отношений?
Многие люди утверждают, что поведение, входящее в определение эмоционального насилия – это неизбежное зло в любых интимных отношениях. Опросники по эмоциональному насилию обычно включают контрольный список действий, таких как критика, унижающие замечания или оскорбления. Такие опросники могут ввести в заблуждение, если поведение не рассматривается в контексте отношений.
Чтобы определить, действительно ли данные действия являются насилием, мы должны задать несколько вопросов. Является ли подобное поведение постоянным и повторяющимся? Каков результат этого поведения, начинает ли женщина чувствовать, что ее контролируют, начинает ли боятся своего партнера? Начинает ли женщина регулярно менять свое поведение, отказываться от собственного выбора и предпочтений, чтобы избежать негативной реакции? Хотя большинство людей скажут, что хотя бы раз совершали некоторые из указанных в подобных опросниках действий, мы говорим об эмоциональном насилии только тогда, когда данное поведение является систематическим, и речь не идет об изолированных случаях.
Другой вопрос, который очень часто задается в отношении эмоционального насилия, состоит в том, не является ли оно взаимным насилием. В начале отношений женщина, как правило, старается защищать себя от насилия и совершает аналогичные действия, чтобы остановить их со стороны партнера. С течением времени это меняется, так как она понимает, что не может остановить насильственное поведение партнера. Женщины часто указывают, что их ответная реакция часто была «зеркальным отражением» действий насильника. Тем не менее, женщины, которые подвергаются насилию со стороны партнера, как правило, скорее признают собственную вину, в то время как насильник, напротив, преуменьшает собственное поведение. Хотя женщины тоже способны на насилие, необходимо критически рассмотреть динамику отношений, а также результаты действий партнеров. Женщины сообщают, что их ответные действия не заставляли партнера их бояться, напротив, он увеличивал насилие против них. Как только становится очевидно, что женщина боится своего партнера, и что он полностью ее контролирует, любые ее действия против него будет правильнее назвать навыками выживания.
Понимание тактик эмоционального насилия
Хотя опыт каждой женщины в отношении насилия является уникальным, способы, с помощью которых насильник завоевывает и удерживает контроль над женщиной обычно одни и те же. Когда женщины, которые подвергались насилию, получают возможность собраться вместе и поделиться своим опытом, как правило, они бывают поражены, насколько похожи тактики их насильников. Одна участница фокус-группы сказала: «У меня чувство, что мы все были замужем за одним и тем же парнем».
Тактики насилия над женщинами часто сравнивают с методами, которые используются в религиозных сектах, а также в отношении заложников и политических заключенных. НиКарти (NiCarthy, 286) использует несколько терминов организации Международная амнистия: «монополизация восприятия» – вид контроля над разумом или психологической «промывки мозгов», а также «навязанное бессилие» – процесс, когда женщина доводится до физического истощения из-за недостатка сна, неадекватного питания или чрезмерной работы. Как и заложники, женщины, подвергающиеся насилию, рассказывают, что их партнеры запрещали им вещи, которые напоминали им об их прежней жизни, например, настаивали, чтобы они выбросили фотографии, письма или сувениры. Им не разрешалось звонить по телефону или их телефонные разговоры отслеживались. Насильник выбирал, какую информацию они могут получать, например, что они могут смотреть по телевизору.
На фокус-группе несколько женщин описали использование этих тактик:
«Нельзя было лечь спать, каждую ночь начиналось выяснение отношений. Дети не могли заснуть… Если мне нужно было учиться, то он выключал свет. Нельзя было звонить по телефону. Он говорил, что это его телефон… он старался слушать мои разговоры. Он постоянно поднимал трубку и прерывал мой разговор. Это была просто пытка. Он постоянно вторгался в мое пространство».
«Он старался работать ночью и по выходным. Я должна была быть дома все время, когда он звонил. Я была дома 24 часа, а он звонил мне каждые 20 минут. Он даже будил малыша и меня посреди ночи. А когда он сам спал днем, мы должны были вести себя как можно тише».
Изоляция женщины также напоминает ситуацию с заложниками. Насильник чинит препятствия дружбе женщины, ее визитам к родственникам, независимой деятельности, такой как работа или учеба, и в результате она теряет контакты со внешним миром. Некоторые женщины сообщают, что постоянная слежка со стороны насильника мешала им добиться большей независимости, и что они часто отказывались от деятельности вне дома, потому что ее не одобрял насильник. Зачастую, когда насильник уходит на пенсию, насилие резко эскалирует, и у женщины отбирается та свобода, которая у нее еще оставалась. Женщины также рассказывают, что их насильники постоянно заставляли их чувствовать смущение в социальных ситуациях, и в результате они начинали избегать этих ситуаций, где их с большой вероятностью унизят или смутят.
Насильник также может добиваться изоляции менее прямыми способами, например, он может говорить, что хочет, чтобы она все время была с ним дома, потому что он так сильно ее любит.
Насильник также старается отрезать женщину от общественных ресурсов, таких как медицинская или социальная помощь. Он будет эксплуатировать любую уязвимую черту у женщины, если это гарантирует ее зависимое положение. Например, он может препятствовать тому, чтобы женщина ходила на курсы английского и смогла функционировать в обществе без его помощи. Один партнер женщины с инвалидностью отказывался помочь ей воспользоваться туалетом, и оставлял ее в кровати без внимания на протяжении длительного времени, и при этом он настаивал, что ей не нужен приходящий соцработник. Если женщина использует альтернативные виды коммуникации, то насильник может полностью игнорировать ее попытки общаться. Например, один насильник отказывался смотреть на глухую женщину, которая пользовалась жестовым языком, или держал ее руки, чтобы она вообще не могла говорить.
Другой способ, с помощью которого насильник гарантирует зависимость своей партнерки – это контроль финансовых ресурсов. Если женщина является домохозяйкой, то ей говорят, что у нее нет никакого права на доходы семьи, она вынуждена выпрашивать деньги на все свои нужды. Часто женщины, которые работают вне дома, исключаются из принятия финансовых решений, и должны отдавать свой заработок насильнику. Другим женщинам навязывали очень ограниченный бюджет, даже если семейные доходы этого никак не требовали. Во многих случаях женщины даже не знали сумму доходов семьи.
Насильники также пытаются контролировать духовность своей партнерки, используя религию или церковные доктрины как инструменты для угнетения женщины. В то же время они могут отказывать женщине в ее независимой духовности, препятствуя ее активному участию в религиозных сообществах. В культуре коренных народов, где «духовное насилие включает уничтожение чужой культуры или религиозной системы» (National Clearinghouse on Family Violence 1997), насильники запрещают женщинам участвовать в традиционных духовных практиках.
Эмоциональное насилие также включает как вербальную, так и невербальную коммуникацию. Невербальные тактики контроля включают жесты, выражения лица, движения тела. Насильник может только поднять бровь, и этого достаточно, чтобы внушить страх, и никто кроме женщины не воспримет этот жест как угрозу. Многих женщин постоянно критикуют за то, как они заботятся о доме и о детях, им постоянно внушают, что они ничего не могут сделать как надо. Некоторые женщины указывают, что если они пытаются хотя бы заговорить с насильником о его поведении в отношениях, то их самих тут же начнут обвинять или откажутся с ними разговаривать на несколько часов, дней, недель или даже месяцев (Papp, 56). Насильники часто употребляют оскорбительные слова по отношению к женщине, такие как «шлюха» или «потаскушка», они говорят женщине, что она глупая, толстая, уродливая и так далее, и это повторяется вновь и вновь.
Насильники очень часто используют стандарты общества по отношению к фигуре и внешности женщины, они используют то, что ценность и желанность женщины определяется тем, насколько она худая, женственная и «хорошенькая». Поскольку статус мужчины в этом обществе частично зависит от того, насколько «его» женщина подходит под эти дискриминационные стандарты, то насильники стараются внушить женщине, что ни один другой мужчина ее не захочет. В некоторых случаях насильники контролируют, что и сколько женщина ест.
Женщины, которые подвергались эмоциональному насилию, описывают «игры с разумом» или «сводящие с ума» тактики, когда насильник противоречит женщине, фабрикует вымышленные истории, отрицает или минимизирует свои действия, либо ведет себя непоследовательно:
«Некоторые из этих мужчин были очень добрыми и милыми со своими семьями, и в том числе женами, когда они этого хотели. Например, одна женщина рассказывала, что когда они ждали важного гостя из Индии, то муж хотел показать свою хорошую семью и произвести хорошее впечатление. Так что за неделю до визита гостя он исполнял желания всех. Ребенка водили есть в ресторан и купили ему новую одежду, а жена получила деньги, чтобы отослать на родину своему брату» (Papp, 69).
Южноазиатские женщины указывают, что они часто получают противоречивую информацию от своих мужей. То над ними смеются за то, что они не адаптированы к канадскому обществу, а то их критикуют за то, что они отказываются от традиций своей родины (Papp, 49). «Сводящие с ума» тактики наиболее эффективны, если у женщины в прошлом были психические проблемы, в этом случае насильник отказывается от обвинений в насилии и настаивает, что это она просто потеряла связь с реальностью или страдает от паранойи. Очень часто женщины сообщают, что их партнер говорил им, что им никто и никогда не поверит, потому что на людях насильник ведет себя как идеальный партнер.
Многие насильники используют угрозы, чтобы усилить свой контроль над женщиной. Вот примеры наиболее частых угроз: уйти, покончить жизнь самоубийством, убить женщину, ее друзей, членов семьи или детей, причинить вред или убить домашнее животное, оставить ее без денег, добиться ее депортации из страны, сделать так, что она больше никогда не увидит детей. Одновременно с угрозами используются другие тактики, внушающие страх. Например, насильник может: выдернуть телефон из стены; пробить дыру в стене; бросать вещи; ломать вещи, принадлежащие женщине; нависать над ней; трясти перед ней кулаками; громко орать. Часто реализуется только одна из угроз, чтобы женщина поняла, что насильник действительно может ее исполнить, и подчинилась его требованиям (NiCarthy, 290).
Когда у женщины есть дети, то насильник может включать их в свои тактики контроля. Некоторые женщины сообщают, что насильники пытались разрушить отношения между матерью и ребенком – стыдили и ругали ее в присутствии детей, подрывали ее родительский авторитет. Другие женщины сообщают, что их обвиняли во всех проблемах, связанных с детьми – в их плохом поведении, плохих оценках или болезнях. На фокус-группе одна женщина сказала, что ее муж постоянно твердил, что это ее вина, что их ребенок родился с инвалидностью. Она добавила, что очень часто это говорилось в присутствии ребенка, и что и мать, и ребенок подвергались насилию.
Эмоциональное насилие очень тесно связано с сексуальным насилием, поскольку эмоциональное насилие используется, чтобы манипулировать женщиной и заставить ее согласиться исполнить сексуальные требования партнера. Сексуальное насилие, точно также как и физическое насилие, – это область насилия над женщиной, где возможны юридические последствия, хотя очень немногие женщины обращаются в правоохранительные органы по поводу сексуального насилия. Важно отметить, что до 1982 года в Канаде не было никаких юридических санкций за изнасилование жены мужем – согласно законодательству, такого просто не могло произойти. Закон отражал социальную норму, согласно которой женщина была обязана заниматься сексом с мужем, когда он этого захочет, и она не имела права сказать «нет». Аналогичные взгляды до сих пор широко распространены, и насильники используют их против женщин как открыто, так и с помощью манипуляций.
Насильник может говорить, что он хочет заняться сексом, потому что любит ее, и она должна доказать, что тоже его любит. Он может обвинять ее в измене и допрашивать ее о других мужчинах, если она отказывается от секса. Он может сказать, что хочет научить ее, как доставить удовольствие мужчине, и настаивать, чтобы она смотрела и подражала порнографии. Если женщина рассказывает о пережитом опыте сексуального насилия, то он может предположить, что ей это понравилось или она это заслужила, иногда женщину даже заставляют повторять во время секса то, что произошло во время изнасилования. Женщины, которые живут вместе с другими членами семьи, указывали, что их вынуждали заниматься сексом, когда они отказывались из-за присутствия в доме родственников (Yoshihama, 73). Помимо прямого принуждения, женщины также сообщали, что насильники занимались с ними сексом, когда они спали, были без сознания или находились под действием лекарств.
Насильники контролируют сексуальное здоровье и репродуктивный выбор женщин, например, они могут отказываться от безопасного секса или использования контрацепции, настаивать, чтобы женщина сделала аборт. Насильник также может использовать бесплодие женщины как оправдание для насилия, унижения женщины и угроз, что он заведет роман на стороне или разведется с ней (Yoshihama, 73; Papp, 46).
Многие женщины сообщают, что им было проще согласиться на требования насильника, который в противном случае не давал бы им спать всю ночь или как-нибудь иначе наказал их за неподчинение. Некоторые женщины могут даже отрицать, что их принуждали заниматься сексом, потому что у них создается впечатление, что они все-таки согласились.
Авторка: Шэрил Шампань
Отрывок из «Wearing Her Down: Understanding And Responding To Emotional Abuse». Toronto, ON: Education Wife Assault, 1999